Естественное и безобразное

О романе Кэндзабуро Оэ "Родственники жизни" ("Эхо небес")

Для того чтобы представить персонажа произведения в наиболее полном и законченном виде, автор прибегает к такому общеупотребительному приему, как столкновение характеров. Конфликт в романе воспринимается читателем как обычное явление, но по-иному взглянуть на него помогает стилистика и форма выражения текста. От того как мы объясним человеку что-либо, зависит его понимание, в данном случае, конфликта. Роман Кэндзабуро Оэ «Родственники жизни» (или «Эхо небес», 1989) преподносит факты в их естественной оболочке, не приукрашивая и не злоупотребляя умалчиванием.

Композиционно роман сильно отличается от других произведений Оэ. Передача действий и ощущений через разных людей, кассеты с аудиозаписями, письма, цитирование - вкупе это представляет собой заготовку, возможно – дневник, или журнал записей, но в гладкую, выложенную кирпичик за кирпичиком структуру романа текст не ложиться. Драматургический подход к формированию материала не в плане методики, а в плане формы превращается из живого лягушонка в тело животного, используемого для препарирования.

Поиски виновных

ТЕКСТ: Александра ВОЗДВИЖЕНСКАЯ

О Кэндзабуро Оэ

Ценители как восточной, так и европейской литературы читают известнейший «Футбол 1860» (1967), чуть более заядлые читатели знают еще и распространенные в 90-е в России романы «Объяли меня воды до души моей» (1973) и «Записки пинчраннера» (1976). Те, кто читал более четырех романов Кэндзабуро Оэ, скажут: он - не писатель; он эссеист. Все произведения этого японского лауреата Нобелевской премии по литературе - глобальное рассуждение о проблемах бытия, сущности жизни отдельно взятого человека. Стандартная схема «тезис-доказательство-(анти)тезис» - это композиционная основа всех его произведений, непоколебимая и точная, как и любая мысль, развиваемая в самых разных жанровых формах. Оэ – признанный мастер слова и слога, тем не менее не выходящий за границы стандартных представлений о языке японских писателей. Он поражает одновременно абсурдными и невероятно реальными сюжетами с притчевым оттенком. Классические в своей трагичности, душещипательные истории – это мизансцена чувств, ощущений, эмоций, за которыми следят такие надзиратели, как нравственность и болезнь. Книги Оэ пугают тем, с какой простотой эта мизансцена описывается.

Театр лжи

«То, что ты не можешь в любую минуту убежать от самого себя, – вот в чем ужас заточения»

Кобо Абэ, «Чужое лицо»

Кадр из фильма Хироси Тэсигахара "Чужое лицо" (1966)
Сценарий писал Кобо Абэ

 …Отличный по стилю и по содержанию, роман «Чужое лицо» - смысловое продолжение «Женщины в песках». Кобо Абэ вновь рассматривается окружающий мир, будто под лупой, но теперь он изучает не природу общества, пустыни и государства, а пытается заглянуть еще глубже в человека. В чем главная ложь?

Безымянный главный герой – брат-близнец Ники Дзюмпея из «Женщины в песках» - работает в химической лаборатории. После неудачного опыта его лицо обезображивают алые рубцы, и как залечить их - современная медицина еще не придумала. Ученому приходится прятать свои шрамы под бинтами, чем он пугает окружающих еще больше. Тогда-то у него и появляется коварный план – сделать новое лицо, чтобы обмануть общество.

Общество насекомых

«Сорвавшаяся с крючка рыба всегда кажется больше пойманной»

Кобо Абэ, «Женщина в песках»

Кадр из фильма Хироси Тэсигахара "Женщина в песках" (1964)
Сценарий писал Кобо Абэ

Пожалуй, самый известный роман японского писателя Кобо Абэ «Женщина в песках» наглядно демонстрирует особенности прозы этого автора. У Абэ есть ключевые моменты, темы и даже образы, которые кочуют из книги в книгу и, подобно пчелиным маткам, образуют вокруг себя новую колонию – вернее, роман.

«Женщина в песках» априори претендует на звание притчи, как любое произведение из загадочной страны Востока - Японии. Кобо Абэ почти оправдывает это ожидание, но в последний момент вырезает из романа ту часть, которая в притче отвечает за итоговую мораль. Японец создает кольцевое произведение: оно начинается с вопроса и этим же вопросом заканчивается после долгого и подробного изучения, которое ничего не дает, кроме мыслей, эмоций и желания продолжить поиски. Новое исследование, с немного смещенными акцентами, Абэ начинает в каждом следующем романе.

Философ-вивисектор

Японский писатель - Кобо Абэ

…в начале двадцатого века были прецеденты - ткнешь пальцем в писателя, а он оказывается практикующим или уже завершившим работу на лечебном поприще врачом. Начиная с пятидесятых годов, многие выпускники медицинских вузов почему-то передумали работать по профессии. После Второй Мировой войны изменились социальные условия, нужды и интересы общества, и почти за полвека до легендарного аргентинца, лидера революционного движения на Кубе, вектор развития личности изменил японский писатель Кобо Абэ (Абэ Кимифуса). Он не стал врачом, хотя окончил медицинский факультет Токийского императорского университета.

Не стал Кобо Абэ и лекарем человеческих душ. Как писатель Абэ скорее вивисектор, и, в первую очередь, японец препарирует себя. Линией разреза оказываются отношения между мужчиной и женщиной – ключевая для многих романов писателя тема. Из книги в книгу Кобо Абэ строит теории относительно поведения и мировоззрения слабого пола, но именно эти, кажущиеся верными, умозаключения в конце произведения неизбежно опровергаются столь же верными. Читатель превращается в Ники Дзюмпэя – героя самого известного романа японского писателя «Женщина в песках» - оказывается в ситуации постоянной борьбы с поступающей, сыплющейся в яму информацией. Когда роман подходит к концу, то эмоциональная и интеллектуальная борьба, изматывающая практически до физического зуда, остается внутри книги, а «песка» вокруг читателя столько же, сколько было вначале. Абэ почти не дает ответов, он выкапывает яму, на дне которой читатель может обнаружить капли живительной влаги. Каждый роман - это притча. В них прослеживаются влияния Кафки, Достоевского, Гоголя и других классиков мировой литературы.